Хантер Бомон «Расстановки опасных идей»

Уже несколько лет я интересуюсь использованием расстановок для того, чтобы узнать, как на человеческие системы влияют «опасные идеи». Хотя я наблюдал этот феномен уже в течение нескольких лет и постепенно развивал возможности работы с этими идеями, у меня до сих пор не было подходящего языка, чтобы описать то, что я понимал и что я делал. В последнее время я нащупал возможность рассуждать об этих феноменах. Идея проста и элегантна. Это моя первая попытка изложить свои мысли на эту тему в печатном тексте.

Опасные идеи

В одном из TED-докладов 2002 года философ Дэн Дэннет ввел понятие «опасные идеи». Там он описывает одного паразита (Dicrocoelium dendriticum), который меняет мозг муравья, в котором живет, таким образом, что поведение муравья становится выгодным для паразита, но губительным для самого насекомого. Он вынуждает муравья каждый вечер покидать муравейник. Забираться на верхушку травинки и сидеть там до утра, вцепившись в нее, подвергаясь опасности быть съеденным коровой, овцой или лошадью. Причем муравей умрет, а паразит сможет размножиться. Это пример генетической информации, которая транслируется через поколения. Если применить это к людям, то такой информацией (генетической или иной) была бы та, которая вынуждает нас вести себя губительным для себя образом. Английский биолог Ричард Докинс изобрел слово «мем» для обозначения самораспространяющейся культурной информации, которая передается через отдельных индивидов и развивается на протяжении поколений. (Мем, как гласит Википедия, является совокупностью мыслей, которая распространяется посредством коммуникации носителей мема).

Примеры мема

Примером мема могут служить мешковатые джинсы и бейсболка козырьком назад, которые носят тинэйджеры в разных культурах. Или убеждение, что полезнее для здоровья кормить ребенка из бутылочки, чем грудью, убеждение, которое в развивающихся странах стоило жизни многим детям. В своем TED-докладе Дэннет разбирает «опасные идеи», которые заражают людей подобно паразитам и вынуждают нас разрушать себя и других. Например, террористы-смертники убивают себя и других, невиновных людей с намерением сделать что-то «хорошее». Аноректичные девушки голодают до смерти, поскольку убеждены, что полнота отвратительна. Тогда как другие раздувают свои размеры до явно нездоровых, поскольку неизвестные факторы нарушили их чувство, что является здоровым. Для людей, которые выросли в западной культуре, абсолютно очевидно, например, что обрезание девочек совершенно не является необходимым для счастливой совместной жизни мужчины и женщины. Но Уорис Дири (Цветок пустыни: необычное путешествие пустынного кочевника, 1998) и другие описали, что принадлежность к племени, которое разделяет это убеждение, требует конформности. Все догматы веры, убеждения и идеологии действуют подобно мемам. Некоторые из них способствуют жизни и безвредны, другие же являются «опасными идеями». Такие идеи овладевают нами, потому что мы верим в их реальность, хотя они заинтересованы только в своем собственном выживании, а не в нашем благополучии. Фильм «Белая лента» убедительно показывает воздействие «мемов» или «опасных идей» на обычных нормальных людей в деревне сто лет назад. В этом фильме можно узнать «опасные идеи» о теле, о выражении чувств, о добре и зле. Они имели очевидно разрушительное воздействие как на убежденных в них людей, так и на мировую историю. Поскольку обе мировые войны были вызваны не без их помощи.

Как отличить хорошее от плохого?

Работа в мультикультурном контексте ставит нас перед лицом трудной задачи узнать, какие же мемы являются здоровыми, а какие опасными. С помощью каких критериев мы можем отличить в этих взаимосвязях хорошее от опасного? Семейные расстановки могли бы здесь помочь, несмотря на то, что имеется достаточно историй о расстановщиках, которые заржали клиентов своими разрушительными мемами. Одна из разрушительных идей, на которую я натолкнулся благодаря расстановочной работе, это ненависть к телу. Этот мем часто связан с религиозными убеждениями. Похоже, играл огромную роль в связанных с телесной близостью трудностях поколения наших бабушек и более старших. Этот специфический мем имеет большое влияние на наше самосознание как мужчин и женщин и на нашу способность к близости с нашим партнером и детьми.

«Что же произошло на самом деле?»

Из убеждения, что именно события обладают большей реальностью, чем истории, рассказываемые в семье, в расстановках стало принято спрашивать: «Что же произошло на самом деле?» Этот вопрос является действенным для того, чтобы проникнуть в суть запутанных семейных историй. Но в некоторых расстановках более осмысленно спросить: «В каких отношениях бабушка была со своим телом и с физической близостью?» В большинстве случаев на этот вопрос нельзя ответить объективно. Только изредка кто-то вспоминает что-то, что бабушка действительно говорила или говорили, что она говорила. По большей части убеждения раскрываются из воздействия, которое они оказывали на протяжении поколений. В этом случае мы исследуем мем, а не реальное убеждение бабушки. Если, например, кто-то имеет трудности с физической близостью в браке, можно расспросить об абортах Прежних отношениях или идентификации с непризнанным партнером одного из родителей. При этом может открыться что-то, что будет способствовать изменению. Но поскольку часто мы обнаруживаем соответствующие события, то мы легко соблазняемся мыслью, что именно эти события и вызвали теперешние сложности в отношениях партнеров. Однако по моему опыту, имеет смысл посмотреть точнее. Вероятно, что тот же самый мем, который влиял на наших родителей и бабушек с дедушками, влияет и на нас. Наш шанс на изменение тогда состоит в идентификации и исправлении этого мема, а не в переписывании семейной истории. Поэтому в некоторых случаях является более осмысленным спросить: «В чем они были убеждены?», — осознавая при этом, что мы никогда не можем быть до конца уверены в этом. Вопрос представляет собой приглашение заняться самим мемом, а не идти на поводу у событий, которые следует возводить к его влиянию.